Памяти моего брата Никодима
В прежние времена нас называли богами, ангелами или святыми – в зависимости от эпохи и системы верований. Мне же больше нравится определение “менеджеры”. Не слишком пафосно и лучше передает суть. Впрочем, и это определение не совсем корректно, ведь менеджеры – это те, кто управляют процессами. Мы же не управляем, а лишь осуществляем и почти ничего не можем в происходящем изменить.
О том, что я ответственен за облака, я узнал случайно. И снова некорректная терминология. Ведь узнать – это значит “получить какую-то информацию”, а в нашем деле ни о какой конкретной информации речь не идет. Ближе, наверно, определение “почувствовать” или “предчувствовать”, хотя в этих словах заложено сомнение, а его в нашей работе нет ни капли. В общем, в какой-то момент для меня стало очевидно, что я занимаюсь всеми облаками на Земле – перистыми, кучевыми, слоистыми, лентикулярными и так далее. Облаками, но не грозовыми тучами – за них отвечает другой менеджер. К слову, случайно вышло так, что я с ним знаком. Обычный парень, неразговорчивый и немного стеснительный – этим он похож на меня. С менеджерами, отвечающими за ветер, дождь, грозу и молнии я никогда не встречался. А может, и встречался, но просто не знаю этого, ведь такие вещи не принято обсуждать на коктейльных вечеринках.
Во времена, когда нас считали богами или ангелами, люди думали, что каждый из нас существует вечно или по крайней мере очень долгое время. Это не так. Если повезет, мы живем дольше, чем заведено, а если не повезет, то меньше. Когда один менеджер уходит, его место занимает другой и так без конца. Никто не выбирает себе замену – передача функций происходит сама по себе. И ты можешь даже не узнать о том, что стал, к примеру, менеджером по окаменелостям или ответственным за пустыни. Возможно, рано или поздно ты это поймешь, а может, и нет – просто будешь догадываться об этом, но дальше смутных догадок дело не пойдет.
Помимо моей основной работы у меня есть еще одна – я занимаюсь рекламой, ведь жить-то на что-то надо. Слышал, что некоторые из менеджеров полностью сосредотачиваются на своем основном занятии: кто-то ради этого уходит в монастырь, кто-то становится отшельником. Я так не могу. Но чем бы я ни занимался помимо облаков, все остальные занятия все равно осуществляются в фоновом режиме. Сейчас, например, я сижу в пляжном баре на берегу Сиамского залива – законный отпуск, полученный в рекламном агентстве, и в небе надо мной, точнее передо мной происходят удивительные вещи, к которым я, конечно же, причастен.
День идет к закату, солнца не видно. Спрятавшись за густыми облаками, оно расчерчивает небосвод на две равные части. Левая часть, южная, дневная – пронзительная голубизна, расцвеченная светлыми облаками, что настилаются друг на друга в несколько слоев, один легче другого. Поверх этой многослойной панорамы наброшена невесомая дымка, до того похожая на морскую гладь, что в один миг все переворачивается – небо становится морем, увиденным с высоты небес: острова-облака затерялись в беспредельных просторах, волны-облака набегают на пустынные белые пляжи, облака-облака плывут над небесным морем, и все это, непрестанно перетекая друг в друга и меняя очертания, плывет к ночной, северной части небосвода, где разлеглась на полнеба густая темная туча, скрыв собой солнце, придавив тускнеющее море, и только в узком просвете над самым горизонтом неровными мазками проступают краски заката, а над всем этим, в незамутненной облаками вышине – едва заметная улыбка луны. Картина эта, которую не под силу охватить одним взглядом, словно растворяет меня в себе, я плыву по меняющимся контурам облаков, погружаюсь в озера перламутрового света и сливаюсь с тенями растекающейся по небу тучи.
Даже если бы захотел, я не смог бы изменить траекторию движения этих облаков. И не смог бы сделать так, чтобы одно из них стало похоже на кролика, а другое – на рожок с мороженым. Я могу лишь поддерживать их вечный ход, как это делали миллионы менеджеров до меня и будут делать после меня. Это словно кровь, текущая по венам. Ты не можешь сознательно управлять ее движением, но эта кровь – часть тебя, она и есть ты.
Каждый из нас за что-то ответственен – и ты тоже, даже если еще не понял, за что именно. В этом нет никакого высшего смысла – все мы просто выполняем свою работу. Я, к примеру, обеспечиваю существование облаков. Кто-то же должен это делать.
© Антон Фридлянд