Служебное помещение в аэропорту. Прежде я не бывал в подобных местах, но представлял их себе именно так. Серебристо-серые стены и пыльный потолок, синий линолеум пола и желтое дерево нет, не столов, а парт.
За партами нас было пятеро. Неподалеку от выхода устроился дородный британец, за ним – двое нагло-загорелых студентов откуда-то из Европы. Рядом – блондинка-стерва, в циничных очках и с секретарским кейсом. Компания попалась разношерстная, что ни говори.
Ожидая прихода таможенных представителей каждый из нас развлекался по своему. Блондинка, царапая ладонь ногтями, наблюдала, как с мягкой кожи исчезают красноватые следы. Студенты, или просто евро-бездельники, дурачились, подначивая друг друга разными шуточками. Им предстоящее собеседование виделось простой формальностью.
Небольшой ритуал перед выходом в город. Кажется, так говорил встречающий. Но я-то знаю, что пройдут этот ритуал далеко не все. И блондинке это тоже известно. И инглишу тоже.
Британец пытался изображать свою восковую копию, но роль эта давалась ему из рук вон плохо. Кисти рук, казалось бы, надежно зафиксированные на правом колене, вдруг начинали жить самостоятельной жизнью. Пальцы красноватыми макаронинами разматывались вдоль его тела, а голова вдруг свешивалась на бок. И всем видом своим британец говорил: «Скорей бы пережить весь этот бред. Получить отказ и вернуться в семью – к толстой жизнерадостной жене и двум сыновьям-дебилам». Чего я детей приплел – кто его знает.
Наконец, появились два мундира – помоложе синий и постарше темно-зеленый. Первый из них, надо полагать, таможенник, а второй, стало быть, пограничник. Оба они были арганцами, о чем свидетельствовал характерный разрез глаз и бронзовая кожа.
Старший уселся за столик, обращенный к партам, без суеты поправил серебристые усики и височки, подождал, пока усядется коллега, и только затем произнес:
– Как вы знаете, Аргания – это маленькая, но самобытная и удивительная страна на юге Европы. Об этом скромном государстве мало что известно туристам и бизнесменам. Именно поэтому сюда прилетают только несколько сотен путешественников в год. И заметьте, далеко не все они получают визы по прибытию…
– Извините, сэр? – подал голос один из подростков.
Пограничник едва заметно кивнул в ответ.
– Вы говорите «всего несколько сотен», но мы же видели, сколько самолетов взлетает и садится на этот аэродром…
– Это грузовые самолеты, – сообщил синий, пряча за мутными очками раскрасневшиеся глаза. – Аргания – аграрно-промышленная страна, крупный производитель…
Пограничник жестом остановил таможенника.
– Итак, мы не будем зря расходовать ваше время, – он взглянул на свои бесшумные часы. – К тому же обратный рейс в Мюнхен объявит регистрацию через пятнадцать минут. Но это рейс чартерный, можно и подождать…
«О чем он чешет, старый арганский пердун?» – ясно читалось на лицах евро-тинов, в этот миг обратившихся друг к другу. А блондинка то ли ноготь сломала, то ли щелкнула дужками очков – словно комара прихлопнула.
– Предлагаю начать с мистера Фишера, – пограничник сделал вид, что подсматривает фамилию с листа. – Вы не против, мистер Фишер? Что? Нет? Мистер Фишер?
Британец приосанился верхом на стуле и даже прочистил горло, но затем ни ползвука не издал – за него открыла рот блондинка.
– Скажите, господин… – начала она, обращаясь к зеленому мундиру. – Как вас зовут?
– Я – майор.
Она смеется, он нет.
– Я имела в виду: как Ваше имя?
Зеленый мундир переглядывается с синим. Тот пожимает плечами, отводит в сторону взгляд.
– Меня зовут Бранко, – сообщает девушке пограничник. – Что вы хотели спросить, госпожа…
– Мари, просто Мари. Послушайте, Бранко…
«Первая строчка учебника на тему “Как установить контакт”», – усмехнулся я про себя. – «Всегда обращайтесь по имени – это работает».
– Я хотела бы узнать – это что, будет коллективное собеседование? То есть мы все вместе будем тут сидеть и откровенничать?…
– Собеседование? – удивился синий мундир. – Никакого собеседования не будет.
– То есть как?! – вырвалось у меня в ответ.
Я готовил себя к иррациональным ситуациям, но, видимо, не столь усердно, как следовало бы. Мундиры уставились на меня словно на оживший кулер с водой. Двух секунд им хватило, чтобы придти в себя. Пограничник снова заговорил, обращаясь не ко мне и даже не к блондинке – непосредственно к мистеру Фишеру, который теперь стремительно менял расцветку лица, повторяя оттенки различных рыбных сортов.
– Мистер Фишер, Вам отказано в посещении Аргании. Отказ будет документирован штампом в паспорте. Сожалею – обычная процедура…
– Постойте-ка! – британец привстал со стула. – Что значит «отказано»? Я летел сюда четыре часа…
– Три с половиной, – поправил таможенник.
– Мой тур-агент поклялся мне, что все будет супер! – не унимался инглиш.
– Засуньте своего тур-агента в задницу, – по-дружески посоветовал Фишеру синий мундир.
Мистер Фишер взвился в негодовании.
– Вы слышали? – впервые заметил он нас. – «Засуньте тур-агента в жопу!»
Подростки заржали, но мистера Фишера эта ситуация не веселила.
Я буду жаловаться, господа! – прямо заявил он мундирам и полез за мобильный. – Мне нужно позвонить. Я передам вам трубку…
– Мистер Фишер, постойте! – остановил его пограничник Бранко. – Вы, должно быть, кого-то из нас не так поняли. Вам отказано в посещении Аргании, но это не значит, что мы запретим вам привезти впечатления из нашей страны – теплой и гостеприимной.
– Что это вы имеете в виду? – насторожился британец.
– Присядьте, – предложил ему пограничник, и Фишер плюхнулся на хромированное сиденье.
Таможенник извлек из ящика стола небольшую коробку из грубого картона. На переднем борту коробки красовался арганский герб, а сама коробка, судя по всему, весила не больше килограмма.
– Вы получите сувенирный набор, – пограничник открыл коробку. – Глиняная лошадка – национальный промысел нашего народа.
На столе появился четвероногий уродец, слепленный одноруким гончаром и раскрашенный слепым художником в самые немыслимые цвета. Таможенник при виде «лошадки» не сумел сдержаться от саркастичной ухмылки.
– Кроме того, мы подарим вам несколько фотографий, – продолжал пограничник. – Вы на фоне Башни ветров, вы на фоне Розового причала, вы в бассейне пятизвездочного отеля “Arganic”…
– К черту бассейны! – не выдержал мистер Фишер. – К черту отели, башни ветров и розовые причалы! Я хочу увидеть все сам, и мне не нужны подачки!
– Я так понял, мистер Фишер, вы оспариваете решение министерства туризма Аргании?
– Министерства туризма?! Что здесь, черт побери, происходит? Можете вы мотивировать свой отказ или нет?
Снова взглянув на часы, пограничник решил ускорить процесс. С треском запихнув лошадку обратно в коробку, он придвинул к себе папку, лежавшую прежде на краю стола.
Конечно, мотивируем, мистер Фишер, – произнес пограничник, перебирая бумаги. – Просто при всех не хотелось – информация-то интимная. Вы ведь понимаете, что я имею в виду? А, мистер Фишер?
То ли Бранко подмигнул британцу, то ли мне это просто показалось.
– Нет, не понимаю! – отрезал Фишер.
– Как хотите, – сухо ответил пограничник. – Тогда перейдем к фактам. За вашими путешествиями, мистер Фишер, внимательно наблюдают. Так, в частности, нам известно, что в вашем авиа-багаже пять раз присутствовали небольшие партии наркотиков различной тяжести. Гашиш… Кокаин… Амфетамины…
Подростки в который раз переглянулись. «И я бы сейчас дунул!» – пронеслось в мозгу у одного из них. «Амфики!» – подумал другой, и оба загыгыкали.
– У вас нет доказательств! – фыркнул Фишер и услышал в ответ:
– Ошибаетесь! – пограничник бросил на стол несколько фотографий. – Ваш багаж вскрывали в присутствии понятых. У нас есть не только фото, но и протоколы осмотра. – зашелестели бумаги. – Мы не хотели ворошить эти дела, пока не возникнет необходимость…
– Пока вы не пожаловали в Арганию, мистер Фишер, – подал голос таможенник.
Налившийся кровью инглиш вскочил, громыхнув своим стулом. На людей в форме этот спектакль впечатления, по-видимому, не произвел.
– Идите вы к черту! – выпалил мистер Фишер, хватаясь за огромную клетчатую сумку. – Я сейчас же возвращаюсь домой! И поверьте – я этого так не оставлю!
– Разумеется, – кивнул представитель таможни.
– Вы еще пожалеете, – процедил англичанин, стоя на пороге, – пожалеете, что напялили эти фуражки!
Дверь за ним захлопнулась, стало тихо. Бранко переглянулся с помощником. Тот поднялся, взял забытую Фишером коробку, выглянул за дверь, вернулся без коробки. Судя по звуку, презент был брошен в спину туристу. И, опять же судя по звуку, в цель попал.
– Что ж, юные странники, – обратился пограничник к евро-подросткам, – пришел ваш черед. Зачем пожаловали?
Один из тинов распахнул было рот, но другой его перебил:
– Мы слышали, здесь очень круто!
– Что именно круто? – решил уточнить пограничник.
– Ну, все… Природа… Культура…
– Фольклор! – пришел на помощь приятель.
Бранко беззвучно фыркнул. Ясно было – с подростками он расправится быстро.
– Вместе путешествуете в третий раз, – пограничник начал озвучивать досье. – Прошлые две поездки – в Амстердам, на недельку.
У одного из подростков стали подрагивать уши – мне хорошо было видно. Второй пока держался. Но это пока.
– На границе – без криминала, – вещал зеленый мундир. – Если не считать порно-дисков.
– Можно не считать, – согласился таможенник, и его старший друг продолжил.
– Интересно в данном случае то, чем вы в Амстердаме занимались. У нас на эту тему есть небольшой репортаж…
Из папки выскользнула перевязанная резинкой стопка фото, а следом – диск в конверте.
– Фото и видео, гей-клубы и нарко-притоны. Есть кое-что и пожестче…
Один из подростков встал – кажется, тот, что с ушами. Приятель его поднял задницу следом. Икнув, он заговорил:
– Ваша взяла. Мы уходим. Давайте ваших лошадок!
С навьюченными рюкзаками тины поплелись к выходу. Всунув обоим по арганскому сувениру, таможенник проводил ребят до двери и, еле удержавшись от прощального пинка, вернулся на место.
Теперь нас осталось четверо. Зеленый и синий мундиры, я и Мари. Дело идет к концу. Дико хочу попасть в душ. Хотя бы в туалет.
– Кто вы, Мари?
Это говорит Бранко. Если его действительно так зовут.
– Я написала в анкете.
– Журналистка? Допустим. Но зачем вам Аргания? Можете мне сказать?
Может. Она облизывает губы, скользит руками по телу. Все так естественно! И даже голос. Актриса!
– Об Аргании никому ничего не известно. Нет ни книг, ни веб-сайтов, ничего! Поэтому я хочу увидеть Арганию сама. Хочу открыть ваш секрет!
Она засмеялась, я хмыкнул. Зеленый мундир поднялся.
– Нет секретов, Мари. Мы подарим вам замечательный буклет об Аргании. Много текста, цветные фотографии…
– Я хочу увидеть сама, – с ударением на слове «хочу» сказала она.
– Но Аргания может отличаться от ваших представлений, – произнес пограничник. – Здесь не так уж много развлечений и народ наш, как бы сказать… немного странный…
– Я хочу все увидеть сама, – сказала Мари.
Если только она действительно Мари.
– Я готова ради этого на все, – добавила она.
– На что же вы готовы? – поинтересовался Бранко.
Мари не ответила.
– Может, зайдем за ширму?
Предложение поступило от синего мундира. Это озадачило путешественницу – ведь она симпатизировала пограничнику и, казалось, установила с ним контакт. Но зеленый мундир даже не взглянул в сторону Мари, и она, немного подумав, поднялась и пошла по комнате. Поравнявшись с Бранко, она остановилась, но таможенник, дернув ее за рукав, увлек в угол за ширму.
– Извините за всю эту бюрократию, – улыбнулся мне пограничник.
Он сидел на краю стола, положив ногу на ногу и являл собой дружелюбие – в крайней форме и с высокой концентрацией.
– Я приветствую вас на арганской земле! Добро пожаловать!
Не избавившись от улыбки, он замолчал. Было слышно, как за ширмой расстегивают ремень с металлической бляхой.
– Это все? – спросил я. – Я могу идти?
– Нет не все, – Бранко протянул мне коробку с арганским подарком. – Ваш маршрут начерчен на крышке, с внутренней стороны.
Я принял презент, взял со стула сумку с фотоаппаратом. Таможенник отдал мне честь, рванулся к двери, распахнул ее. Отсюда я увидел, что Мари стоит за ширмой на коленях. Мне видны были только ее туфли и ноги до икр. Она двигалась.
Королевский дворец я сумел бы найти и без карты. К резиденции вела единственная пешеходная дорожка. По ней с двумя поворотами я дошел до дворца.
Что касается арганского пейзажа – он моим ожиданиям четко соответствовал. Справа и слева от дорожки – заборы из сетки. Наверху – гирлянда колючей проволоки. За забором – серые кубы, целая тьма.
Каждый куб – площадью с квартал и высотой метров сто, не больше. Серые, матовые, беззвучные, без дверей и без окон. Главная мощь – под землей, на поверхности – только метки. Вот они, заводы Аргании. Такими я их себе и представлял.
Люди здесь, разумеется, не работают. Все арганцы давно эмигрировали. Или еще чего. Между заводами – трассы для грузовиков. На крышах кубов – площадки для грузовых вертолетов. Вертолетами и автомобилями управляет компьютерный центр. А уж кто компьютерным центром управляет – этого я вам сказать не могу.
Дворец короля столь ярко выделялся на фоне техно-кубизма, что пройти мимо него, не раскрыв при этом рта, не представлялось возможным. Это была лаковая шкатулка высотой в три этажа. И украшена она была великим множеством флигельков, террас и башенок с куполами. Купола, естественно, золотые, а карнизики с башенками – веселеньких цветов: фиолетовый с розовым, оранжевый с изумрудным, пурпурный с небесным.
Я толкнул деревянную калитку и приблизился к этому великолепию на несколько шагов. Рокот вертолетов внезапно стих. Внешние шумы удивительным образом огибали огражденную невысоким забором резиденцию.
Дверь была открыта, и я вошел. Темные галереи, сырые залы без мебели, где-то в глубине мерцает свет. Я иду туда. Ступаю почти беззвучно, чтобы не упустить чье-то присутствие в темноте. Но темнота по-прежнему необитаема. Вот я и пришел.
Комната-куб наполнена мерцанием, и мерцание это исходит от разноцветных стен. Приглядевшись, я понимаю, что это – огромные мониторы. И потолок, и стены транслируют изображение. Голова идет кругом. И еще – ужасная вонь.
Огромная гора подушек посреди комнаты. Вокруг горы – пять кальянов. Два из них дымятся, три других – лишь источают вонь.
Я иду на дым, открывая на ходу коробку. На стене, что слева – страусиные бега. Прямо – порно-канал. Справа – полицейский детектив. Что-то показывают и сзади, но я не оборачиваюсь.
Я вижу короля. Раскинувшийся на подушках, он похож на препарированную мандрагору, засохшую и почерневшую на солнце. Его глаза закрыты и подернуты слизью, не известно, сумеет ли он их открыть. Ко рту короля тянутся шланги от двух кальянов. Гашиш и опиум. Грезы и видения.
– Ваше величество!
Он не слышит. Я достаю пистолет, подхожу ближе, стреляю. Голова короля разлетается на куски. Пожалуйста, фото.
Я впервые в Аргании, и страна эта кажется мне интересной. Так мало теперь на планете действительно экзотических мест!
© Антон Фридлянд