Если какой писатель возьмется живописать славный Киев, он станет соловьем голосить о склонах Днепра, о куполах Лавры и о старых закоулках центра. И никому в голову не придет воспевать всеми ветрами продуваемый Харьковский, Бог знает куда заброшенную Борщаговку и, конечно, мой родной Лесной массив.
О Лесной! Кто воздаст хвалу твоим прямым улицам, образующим равновеликие жилые квадраты? Кто сумеет прочувствовать лаконичность планировки твоих кварталов? В центре гастроном, школа и детский сад, а по бокам – шеренги панельных домов… Кто отважится углубиться в окаймляющие тебя густые леса, где прежде водились конокрады, бандиты и наркоманы, а теперь и вовсе неизвестно, кто водится? Кому дано искренне восхититься нехитрыми граффити, чей узор украшает стены гаражей, что возле голубятни? Кто сумеет прочитать тайнопись автобусных маршрутов, начинающихся у станции метро Лесная и продолжающихся улицами Жукова, Шолом-Алейхема и Милютенко? Кому под силу разгадать иероглифы собачьих тропок, что берут начало на пустыре и тянутся до самого ЖЭКа?
Где истоки легенд твоих, о Лесной? В выложенных осколками плитки цифрах «1975» на крыльце бакалейного магазина? В выщербленных стенах старой школы, не знавшей ремонта с поры моего первого поцелуя на ее крыльце? А может, в рассказах о мальчике, который ушел в лес и не вернулся или о старой ведьме, что жила во втором подъезде дома под номером 39А? Дай ответ мне, Лесной! Не дает ответа…
Лет пятнадцать, как я покинул тебя, перебравшись в центр. Но незримая связь между нами натянута тетивой. Я все возвращаюсь к тебе, мой Лесной, чтобы навестить родителей, увидеться с сильно повзрослевшими одноклассниками, погулять с собакой среди сосен твоих. Я сказал бы, что скучаю по тебе, Лесной, но это было бы ложью. Ведь ты и сам знаешь, Лесной, как непросто тебя любить.
Легко разглядеть поэзию в цветущих киевских скверах, романтикой наполнен каждый изгиб старинного спуска на Подол, древние соборы величием своим поражают как поэтов, так и физиков, и менеджеров по продажам, прибывших в Киев великий издалека, чтоб вкусить наваристого борща с пампушками и знаменитой котлеты на куриной кости. Легко восхищаться прекрасным, а ты попробуй разглядеть поэзию Лесного! Вот попробуй, попробуй, как это пробую я!
И вот я стою посреди родного массива – справа трансформаторная будка, слева щит с социальной рекламой, передо мною панельный дом в девять этажей, за ним другой, в шестнадцать. И написано на будке краской из баллончика: «БАРЯ – ЛОХ!». И украшен подъезд пыльно-серого дома распечаткой с фамилиями коммунальных должников. И вьется над всем этим дым из широкой трубы, что высится на краю района. И силюсь я разглядеть поэзию твою, мой Лесной, до боли в висках, до дрожи в коленях, до отчаянья в сердце. И ничего, ничего у меня не выходит…
Прости, Лесной! Я всегда с тобой.
© Антон Фридлянд